Добрый и наглый Фей, Бунтарь и Извращенец.
Овен по гороскопу, Наполеон по соционике и Ребенок по жизни.
Иногда пишу, но все чаще бечу понравившиеся мне фанфики.
Я не читаю ваши работы, присланные мне в личку.

Какое-то время не будет ни новых глав, ни новых работ - ухожу в реал. )

P.S. если вы против нетрадиционных сексуальных отношений, если вы гомофоб, если вы считаете, что природа знает отношения только между мужчиной и женщиной, если вы гнобите геев и лесбиянок, если вы и не пытались понять другого - вы дерьмо. И это значит, что вам здесь не будут рады.

Даже не пытайтесь переубедить меня или заставить передумать. Вы добьетесь лишь одного - моей ненависти и презрения.




Оценка других людей, конечно, необходима, но что и как сделать - решаю только я.

В мире есть только случайности, закономерности и то, что человек может сделать сам.

Ангельское поведение требует дьявольского терпения.

Я убиваю людей добротой. Доказано, что это самая высокоэффективная техника для достижения своих целей.

Довести до греха не обещаю, но провожу. (с)

Рыжий эгоист может быть бетой и помочь с исправлением ошибок:
Предпочитаю фэндомы:
Ориджиналы, Naruto
Предпочитаю жанры:
Гет, Слэш (яой), Романтика, Ангст, Юмор, Флафф, Драма, Психология, Философия, Повседневность, Даркфик, PWP, POV, Hurt/comfort, AU, Songfic, Мифические существа, Эксперимент, ER (Established Relationship), Занавесочная история, Статьи, Учебные заведения
Сильные стороны:
1. Люблю свою работу;
2. Не вмешиваюсь в дела автора, не касающиеся меня;
3. Не трогаю автора по делам отличным от производственных;
4. Хорошее знание орфографии, пунктуации, стилистики;
5. Ненавязчивый сервис: пинки под зад даю с любовью и особой нежной жестокостью;
6. Присутствует логическое мышление, вопреки всем мнениям. У женщины может быть логика.
7. Исправлю повторения и неправильно поставленные члены предложения;
8. Люблю юмор, однако, не американский тупой стеб. Поэтому шуточки по типу: «Привет, Вася. Бери его в рот и за дело!», - заставят меня лишь разочароваться в Вас;
9. Терпима к людям. Поэтому мне слегка по боку ваша ориентация, половая принадлежность и раса. Даже если Вы Барак Обама в юбке и с косичками, пока Вам нужна моя помощь, я помогу.
Слабые стороны:
1. Ревнивая ведьма. Если Вы выбрали меня, то больше бет у вас быть не должно;
2. Нет времени по некоторым дням недели, но и это можно уладить. Будет желание, найдется и выход;
3. Полностью и безоговорочно верю в то, что в хорошем фанфике не может быть менее двух страниц печатного текста.
Предпочитаю бетить:
Люблю работать с драбблами и мини, потому как это занимает минимальное количество времени.
Предпочитаю НЕ бетить:
Бред сивой кобылы, который просто невозможно ни то, что бетить, но и читать.
За макси и миди не возьмусь принципиально.

---

Возьми меня к себе. С тобой спокойно.

Я обещаю больше не реветь,

Спать по ночам, вести себя достойно

И лишних всех из памяти стереть.

Включай погромче музыку проснувшись.

С утра пораньше будем танцевать.

Умчимся по работам улыбнувшись,

Чтоб этот вечер вместе вновь встречать.

Наполни ванну. Будем веселиться.

Пусть все соседи слышат как поём!

Нам просто и легко с тобой забыться,

Ты лишь почаще обнимай, когда вдвоём.

Зови друзей – в беспечность окунуться.

Коктейли, пицца, шутки допоздна.

Ну а когда все снова разойдутся,

Ты – для меня, я – только для тебя.

Пусть слишком быстро жизни дни несутся,

А я хочу, чтоб было так навек,

Чтобы в объятьях вновь твоих проснуться

И знать, и чувствовать: ты нужный человек.

Тоня Любимова

---

Всё, поздно говорить о нас,
Ты потерял своё особое значение,
Не о тебе теперь моё волнение,
Не о тебе я думаю сейчас.

Мне так хотелось всё тогда понять,
А вот сейчас стою с тобою рядом,
Вновь изучаешь меня долгим взглядом,
А мне тебе нечего сказать.

Проходит всё, и у меня прошло,
И мне с тобой уже неинтересно,
Так странно это, но предельно честно,
Ты – моё прошлое, забытое давно.

Не суетись, не прилагай усилий.
Да разве тяжело меня понять?
Мне бы опять как тогда летать,
Но только, чтоб мои берегли крылья.

Татьяна Яцишина

---

Последний урок

Фэндом: Ориджиналы

Персонажи: Дин/Тимур

Рейтинг: R

Жанры: Слэш (яой), Повседневность, PWP, Школа

Размер: Драббл, 5 страниц

Статус: закончен

Толкнув раздолбанную деревянную дверь внутрь и беглым взглядом окинув помещение, брюнет вошел в раздевалку. Странно, до конца перемены оставалось несколько минут, а в спортзале никого не было. Даже учителей… Но не обратив на это должного внимания, парень подошел к лавке и скинул тяжелую сумку, набитую учебниками. Небрежно опустившись рядом с ней, он прижался спиной к холодной поверхности стены и прикрыл глаза.

Как же он устал за сегодняшний день…

Все преподы, будто с цепи сорвались - он еле дожил до последнего урока. Ненависть к устному опросу у него зародилась очень давно и, кажется, следовала за ним всю школьную жизнь. Зачем вообще надо вызывать человека, если прекрасно знаете, что он растеряется и в итоге расскажет или решит вам только на средний балл? А еще интереснее, когда приходит очередь рассказывать и, собственно, читать стихи. Вот для чего нужно заставлять ученика перед толпой своих одноклассников распинаться? Да еще и говорить с выражением. Покривляться и поржать над ситуацией – пожалуйста, но строить из себя актера погорелого театра – увольте. Это скорее женское кредо. Им иногда жизненно необходимо выпендриться перед остальными: красивой походкой пройтись по классу до доски, обезоруживающе улыбнуться всем парням и ядовито глянуть на главную соперницу, при этом встав в позу зарубежной певицы, которая собирается исполнить какую-то жутко лирическую песню, и якобы хорошо поставленным голосом продекламировать творение очередного русского классика. Ну, да. Это увидеть интересно, да и привычно. Но теперь представьте, если парень – один из главных задир класса и вообще человек компании начнет с выражением рассказывать произведение. Какой вывод напрашивается? Либо он больной или нереально индивидуальный, но это надо доказать и всегда придерживаться этого образа, либо этот парень – гей, что скорее всего приклеится к его спине и заднице, как минимум, до конца школы. Нет, конечно, все девушки будут в восторге. Но общаться-то все равно придется с парнями… Так что, принципа шута придерживается, пожалуй, каждый обычный подросток, который не собирается выделяться и хочет остаться в компании. Так к чему это все? Дин – наш герой, брюнет с самой обычной стрижкой «Канадка», темно-карими глазами и обаятельной внешностью, вымотался сегодня как раз по причине того, что ему сначала пришлось ответить у доски на алгебре, затем рассказать Есенина перед всем классом. Но на этом все личные семь кругов Ада Дина не закончились. Теперь он сидит в мужской раздевалке в одиночестве, совершенно не понимая, почему его одноклассников до сих пор не наблюдается.

Вдруг прозвенел звонок на урок. Резкий порыв воздуха, и помещение наполняется жаром и запахом молодого мужского тела и его одеколона, который в сто крат острее сейчас. Но Дин специально не открывает глаз, желая угадать: кто бы это мог быть. Смешно наморщив нос, брюнет начал принюхиваться и прислушиваться к вошедшему. Однако все было напрасно – очевидно, что этот человек был ему незнаком. Но ни он, ни гость не спешили знакомиться и вообще развязывать разговор, несмотря на то, что ситуация становилась все более абсурдной с каждой секундой. И, видимо, поняв, наконец, что наш Дин не собирается открывать глаза и выходить из транса собственных мыслей, чужак заговорил:

- Парень, ты спишь?

Дин распахнул глаза и недоуменно уставился на говорящего, который представлял из себя неплохое зрелище: светлые, собранные в низкий хвост, волосы были растрепаны и делали образ парня немного неопрятным; далее, взгляд цеплялся за глаза… Нет, они совершенно обычные, немного раскосые, карие, однако оттенок их не был похож ни на один из тех, что приходилось видеть Дину. Черный кофе, разбавленный доброй порцией молока.

Определенно, его задержавшийся взгляд был сразу замечен, да и молчание давали повод для возмущения, потому юноша уже несдержанно наклонился к нашему герою и в лицо выплюнул все, что накопилось в нем за эти несколько минут:

- Что, молчишь? Язык проглотил? Или я неясно выражаю свой вопрос?! Пацан, ты немой что ли? Я что, римская статуя, чтобы меня так рассматривать? – и все это потоком лилось из немного пухлых, но по-мужски обкусанных и иссушенных бледных губ, - Или ты пидор? – уже ехидно, с толикой смеха и презрения.

Дин на это оскалился и приподнялся, почти вплотную приблизив свое лицо к лицу незнакомца в спортивной форме:

- А ты не много ли говоришь, а? На себя посмотри. Еще неизвестно… - Дин улыбнулся, заглядывая в глаза собеседника, при этом кладя руку на его сильное, чуть влажное от пота плечо, - … кто из нас… - легкая пауза выдержана, и резким движением брюнет отталкивает от себя парня, а сам ухмыляется еще сильнее, - …пидор.

Шок в глазах блондина только еще больше подзадоривал нашего героя, ведь явно было видно, что блондинка совершенно не рассчитывал, что у этого милого с виду мальчика так хорошо подвешен язык. Что там говорить… Дин, по сути, и сам был ошарашен собственным поведением, видимо, этот чужак ненароком затронул больную тему для брюнета.

Просто некоторое время назад тот серьезно задумался о своей ориентации. Было странно и необычно понимать, что его не отталкивают мысли о парнях, как о сексуальных партнерах. У него была прекрасная девушка, Вика, он ее любил и ценил по-своему, но запретный плод манил и заставлял по ночам долго ворочаться в постели. Он полностью поддерживал высказывание одного мудрого человека о том, что в жизни нужно попробовать все, но существовало одно «но». Что скажут о нем потом? Станут презирать и ненавидеть? Этого не хотелось совершенно, поэтому идеи о сексе с парнем разъедали его психику, однако не находили выхода в жизни.

Он много раз думал о том, чтобы переспать с левым мужиком, дабы просто попробовать: если понравится, начать нормальные отношения с хорошим парнем, если же, нет, то остаться с Викой и жить дальше спокойно. Но все было бы идеально, но где обычный подросток найдет надежного мужчину, да еще и для своего первого раза. Хрен-с-два, он желал, чтобы ему порвали задницу и оставили со СПИДом доживать ни разу несчастливые деньки.

Поэтому, мысля в подобном ключе, он каждый раз приходил к одному и тому же выводу: проще забыть и не думать.

И вот сейчас в нем что-то оборвалось, и он ощетинился, пытаясь защитить собственную честь от нападок всяких там неизвестных переменных.

- Чего ты молчишь? Слова закончились? Язык отсох? – Дин теперь надвигался на юношу, оттесняя того к дальнему углу раздевалки. – Почувствовал во мне равного противника и все, запал испарился, да? – брюнет практически вжал незнакомца в стену и уже несколько секунд наслаждался собственной властью над этой ситуацией. Если бы не произошло то, чего не ожидал ни он, ни чужак.

Медленно, нерешительно, словно в замедленной съемке какого-то гребанного блокбастера, рука блондина легла на щеку Дина и осторожно приласкала. Тот удивленно взглянул на противника и застыл. Как реагировать на подобное? Будь он стопроцентным натуралом, он бы не допустил таких телодвижений в свою сторону, но он никогда не был обычным парнем. Ему хотелось узнать каково быть с себе подобным, и потому он медлил, силясь понять: правда это или злая шутка?

Как и любой человек, Дин обладал рядом необычностей, несмотря на то, что казался он вполне простым юношей. Во-первых, наш герой был любезен и, действительно, воспитан. Возможно, это покажется смешным. Ну, что необычного в воспитанности? Но оглянитесь вокруг и найдите хотя бы несколько юношей, которые могут похвастать такой чертой. Едва ли наберется десяток из тысячи. Во-вторых, Дин имел ужасающе богатую фантазию. Собственно, откуда бы иначе взялись сомнения в собственной ориентации. В-третьих, несмотря ни на что, он оставался настоящим мужчиной: открыть дверь перед девушкой, помочь подняться и прочие небольшие поступки, которые завершали образ порядочного и хорошего парня.

Именно этот порядочный парень сейчас стоял до безобразия близко к незнакомцу и думал о развратных вещах, непозволительно пошлых для натурала.

- Ты… не против? – донеслось хриплое и тихое бормотание рядом.

- Нет… - выдох Дина. И губы парней неожиданно сокращая последние сантиметры расстояния, разделявшего их, неловко и как-то робко сливаются в поцелуе.

Что точно почувствовал Дин, не под силу описать даже самому талантливому писателю или философу. Это было чувство, которое разрывало его внутри и вместе с тем склеивало вновь, однако уже не в той последовательности что раньше. Стереотипы, принципы, рамки – все рушилось и отстраивалось заново. Одновременно делая эту ситуацию не вопиюще неправильной, а самой что ни на есть нормальной. Правильной.

Постепенно жаркое, жадное, неожиданно возбуждающее прикосновение губ лишь разгоралось; и два незнакомых друг другу человека были так близки, как никогда и ни с кем другим не были. Даже осознание того, что их могут банально застукать, сейчас было на втором месте. Главное сейчас было… словить приход, надышаться, почувствовать эту негу, а все дела и заботы подождут. Все потом.

Мягко отстранившись от брюнета, чужак вдохнул в легкие воздух, который был преисполнен феромонами обоих, и приоткрыл глаза, которые и не заметил, когда закрыл.

- Меня Тимур зовут… - блондин неловко улыбнулся и неуверенным жестом растрепал свои и без того спутанные волосы.

- Меня Дин, - как-то нервно и даже смущенно шепнул брюнет, запуская руку в слегка влажные, немного грубые волосы Тимура и стягивая с них резинку. – Ты на чучело похож… - ухмылка, однако добрая, без тени ехидства или иронии.

- А ты похож на маньяка… Зрачки во весь глаз, - немного игриво и по-детски обиженно выдал чужак.

- Это всегда так. Тем более что… на то, есть причины, - хмыкнул Дин и косо посмотрел на распухшие и красноватые губы собеседника.

- Какие же? – уже более заинтересованно выдал юноша, совершенно позабыв все свои обиды, он провел рукой по бедру Дина.

- Отвали. Я не пидор. Запомни это. Если кто-то узнает о том, что произошло между нами, я тебя найду и покажу, как бывает больно, когда без наркоза вырывают и ломают кости. – Дин почти шипел на парня, но тот вновь удивил его и заставил задуматься. Тимур лишь усмехнулся и, склонив голову немного вниз, так, что волосы прикрыли его щеки, лоб и, посмотрев на нашего героя из-подо лба, насмешливо ответил:

- Конечно, не пидор. Как и я. Мне нет никакой выгоды вещать об этом кому-то, потому что такая весть может подорвать и мою репутацию тоже. Поэтому расслабься, мальчик. Один раз - не пидорас, - и снова жадные поцелуи, теперь более уверенные и раскрепощенные. Да, все так и должно быть. Больше они никогда не увидятся, и этот позор останется висеть скелетом в их шкафах до смерти. А пока можно оторваться по полной программе, ведь до звонка, как минимум, еще полчаса.

Тихий стон, и теперь брюнет отрывается от чужих губ. Он случайно задел коленом пах Тимура, и тот не сдержался.

Оба смотрят в глаза друг другу, словно голодные волки.

- Ты хочешь? – простой, но такой своевременный вопрос.

- Да, - не менее простой, но такой нужный ответ, который срывает последние печати и запреты.

Вжик молний, разрывающий повисшую тишину мужской раздевалки, короткий шумный вздох, когда полу возбужденная плоть оказывается на воле. И громкий стон, вырвавшийся из груди, когда Тимур обхватывает оба члена рукой и начинает ею двигать. Вверх-вниз… вверх-вниз… легкий мазок подушечкой большого пальца по головке… и снова.

Душно. Возбуждающе. Хорошо.

Сиплые стоны, шумные вздохи, короткие и долгие ахи – все это слилось в единую какофонию из эмоций и ощущений.

Приоткрыв глаза, Дин заглянул в лицо блондина. Тот хмурился, часто и шумно дышал ртом, периодически закусывая нижнюю губу, которая уже распухла и немного кровилась. Извращенная красота, которая отдавалась трепетом в нижней части живота и томлением в паху наблюдателя.

- Сильнее… ааах… дааа… - тихое шипение в шею блондина и рука на членах ускорилась, задавая бешеный темп, приближая разрядку парней. Они нетерпеливо толкаются бедрами навстречу друг к другу, ловя кайф и запредельное удовольствие от такого острого и интимного единения.

Кажется, даже воздух стал раскаленным и жег легкие неожиданных любовников. Резкие движения. Спина блондина выгибается под немыслимым углом и ладонь сильнее сжимает чужую плоть, вырывая громкий стон из горла Дина.

Через время по всей раздевалке разлетелся громкий и мерзкий звук – это был звонок с урока, и ребята скорее от неожиданности кончили, протяжно застонав в шеи друг друга. Сперма стекала по руке Тимура, пачкая белесыми пятнами темный пол комнаты.

- Черт… Это было что-что… - в попытке отдышаться Дин привалился спиной к стене, кое-как запихав еще возбужденный член в штаны, быстро и коряво застегнул ширинку. – Сигареты не хватает и свежего воздуха. Валим, - хлопнув неожиданного любовника по плечу, парень поднял со скамьи сумку и, закинув ее на плечо, обернулся на тихий вздох:

- Дин, подожди, - заправив одежду и подойдя к парню, Тимур достал ручку, торчавшую из сумки брюнета, и, бесцеремонно взяв его ладонь в свои руки, неаккуратно накарябал свой, судя по всему, сотовый телефон. – Позвони, если захочешь встретиться, - легко и игриво выгибается светлая бровь, сразу следует возвращение на законное место ручки и вот уже быстрым шагом юноша стремится к двери, но неожиданно останавливается, - и еще… меня просили тебе сказать, что физру отменили, и ты можешь идти домой.

- Откуда ты?

- Из шестой школы, у нас через полчаса здесь матч. Я пришел пораньше, чтобы размяться.

- Капец.

---

Сыновья Востока

Фэндом: Naruto

Персонажи: Итачи/Наруто

Рейтинг: PG-13

Жанры: Слэш (яой), Ангст, Драма, POV, AU, Эксперимент

Предупреждения: OOC

Размер: Драббл, 4 страницы

Статус: закончен

Наруто

Кутаясь в тонкую ткань кашемирового молочного пледа, я быстро ступаю босыми ногами по холодному камню уличной плитки, направляясь по известному одному Богу пути. Ночь, а вместе с ней и мгла, окутали улицы Востока дымкою особого шарма и таинственности, придавая этому месту какой-то мистический, а вместе с тем и волшебный образ. Ветер треплет мои длинные, распущенные светлые волосы, а я, прикрыв глаза и на мгновение замерев, наслаждаюсь этой свежей прохладой с примесью ароматов корицы и миндаля. Нигде более не услышать этого запаха, не ощутить его действия. Ты как будто становишься легким, тонким и звонким, ты способен слиться с ласковым ветром и нестись вместе с ним по просторам загадочного Востока.

Ноги принесли меня к твоему дому…

Если честно, я совсем не удивлен. Я касаюсь пальцами шершавого дерева твоей двери, да эта дверь одна из многих других, вмурованных в эту бесконечную песчаную стену, но именно ее я помню до мельчайших трещинок и зарубин… Ведь раньше этот дом был недосягаем для меня, он казался мне чем-то заоблачным и удивительным, куда не может ступить нога такого человека, как я. Помнишь ли ты обещание данное мне когда-то? Льну к теплой поверхности двери, прижимаюсь щекой и прислушиваюсь к звукам внутри, там уже два года тишина… На протяжении стольких лет я прихожу к порогу твоего дома, касаюсь рукой деревянной преграды, разделяющей этот мир с твоим, и замираю, придаваясь воспоминаниям…

Я помню… мы играли в догонялки на ступенях этой улицы и рисовали картины цветными песками на желтых стенах. Никогда не забуду руки твоей матери, которые нежно касались моих мягких, тогда еще коротких, волос в попытке их пригладить, но все это было тщетно. Они, преодолевая законы гравитации, стояли, как иголки у дикобраза… Я никогда не забуду твоих прикосновений и объятий… Никогда не забуду твоей самоотверженности, когда мои родители умерли, ты прибежал ко мне среди ночи, не думая о том, что тебя мог засечь отец и после строго наказать. Ты, увидев меня дрожащего в углу комнаты, увидев около меня две усыпальницы моих родителей, не медля больше ни минуты, подошел ко мне и, подняв на руки, прижал к себе. Я никогда не забуду, как после этого отец исхлестал тебя прутом, которым обычно подгоняют ослов на пастбище… Никогда не забуду твое выражение в этот момент: идеальное бледное лицо было исполнено гримасой боли, но несмотря на это ты не проронил ни слова, ни звука… Мать рыдала в стороне, уговаривая мужа остановиться, но он лишь сильнее рассекал воздух плетью и обрушал ее на твою спину. И все это было из-за меня!.. Я так виноват перед тобою, но на тот момент я мог лишь стоять за дверью весь в непрошенных, несвойственных мужчине слезах и кусать кулаки. Ты приказал мне не вмешиваться, что бы там не произошло. Я не мог ослушаться тебя! Не мог… Буквально через четверть часа ты вышел ко мне и обнял, а я… Я боялся трогать твою спину, поэтому осторожно коснулся руками шеи и неожиданно почувствовал, как сознание и последние силы покидают твое тело. В последний момент я успел подхватить тебя и опуститься на холодные ступени около твоей двери. Перевернув тебя я увидел то, что меня повергло в шок… одно сплошное кровавое пятно на твоей рубахе. Затаив дыхание от ужаса, я аккуратно приподнял хлопковую ткань и чуть не разрыдался в голос. Твоя некогда широкая, красивая и ровная спина с бархатистой светлой кожей была похожа на отбивную: ни одного живого места, повсюду ошметки кожи, которые топорщились, ибо были вспороты. Я не знаю, как нашел в себе силы приподнять тебя и увести к себе. Всю ночь на пролет я менял повязки на твоей спине, смачивал их настоем трав и все снова… Лишь к полуночи твое дыхание, наконец, выровнялось и ты смог уснуть неким подобием сна. Потому и я, немного расслабившись, сомкнул глаза, сев рядом с кроватью, на которой лежал ты. Но сквозь сон я услышал вкрадчивое, тихое шевеление воздуха в маленькой комнате, но я был слишком уставший после всех потрясений и решил, что разберусь с этим утром… Новый день начался с твоего тихого стона, мой подскок на месте и снова понеслось… Отмочить старые повязки, промыть, наложить новые, дать тебе воды, погладить по щеке, заставить отдохнуть и расслабиться. Только к полудню я заметил около моей двери скромный сверток черной ткани, наверное, потому он мог оставаться в полумраке комнаты столько времени незамеченным. Развернув его, я догадался и о личности ночного гостя, и о назначении трав, лежащих в нем. Гостем была твоя мать, а это редкие лечебные травы… Тогда я целую неделю не отходил от тебя, но стабильно каждую ночь на пороге моего дома появлялась то еда, то новый сверток трав. Когда пришло время выздоровления, и ты мог почти спокойно лежать на спине и сгибаться, мне пришлось отпустить тебя, ведь ты хотел вернуться в дом и просить прощения отца.

Тогда-то нашей истории и пришло начало конца.

Чтобы загладить свою вину, ты должен был отправиться в столицу, дабы отработать там долг твоей семьи на стройке нового дворца. Ваша семья должна была уехать туда на неопределенный срок, такова была воля султана… В нашу последнюю ночь ты обещал мне, что вернешься. Ты обещал!.. И вновь влага застилает мой взор, и я сильнее прижимаюсь к двери твоего дома. Мне все равно, даже если щипа вопьется мне в щеку, даже если я умру от заражения. Когда тебя нет рядом, у меня нет смысла жить.

- Наруто, что ты тут делаешь?

Я резко открываю глаза и неверяще поворачиваюсь на голос… такой родной, любимый, успевший немного подзабыться за время твоего отсутствия. Впервые я позволил слезам пролиться, позволил себе стать слабым.

- Наруто… что с тобой? Наруто!

И меня обнимают. Крепко. Надежно. Настолько тепло, что по телу бегут мурашки, а я утыкаюсь носом в твою грудь и чувствую, что готов умереть от счастья…

Ты вернулся, Итачи.

Итачи

- Итачи! Итачи! – звонкий мальчишеский голос ударялся о стены небольшой комнаты и эхом разносился по дому. На зов ребенка из кухни вышел высокий статный брюнет с мягкой улыбкой на тонких розовых губах и легкой тревогой в глазах. Он был в легком укороченном сверху фартуке из ситца, на ходу небрежно вытирая руки полотенцем, мужчина быстро развязывал его ленты.

- Что такое, Саске?

- Когда ты познакомишь меня с Наруто?

- Ох, Саске… - закрыв глаза и опустившись на корточки, он запускает пальцы в темные мягкие волосы ребенка и ласково смотрит на него. – Скоро, дорогой, скоро… Господин, вскоре отпустит меня, и мы уедем домой. В дом, где я родился и где жили мои родители…

Доверчивые темно-карие глаза улыбаются вместе с губами их обладателя, и малыш, поддавшись порыву, обнимает своего… брата, которого считал отцом.

Так случилось, что после отъезда в столицу, его семья пополнилась еще на один рот. Микото долго и упорно скрывала от Фугаку свою беременность аж до шестого месяца, постоянно пряча живот за темными балахонами и горбясь насколько это было возможно, но потом все неожиданно выяснилось, и глава семейства едва не убил собственную жену. Они еле-еле находили средства, чтобы прокормить себя и Итачи, а тут родится еще один бесполезный нахлебник. Но Микото очень хотела этого малыша, по ночам она плакала и просила отца не гневаться на будущего сына, но он был не приклонен и твердил о том, что скинет этого выродка с горы. Он не мог обратить беременность, но убить – он мог.

Учиха Фугаку вырос в семье, где никогда не ценились лишние эмоции и чувства, такие как любовь, забота, нежность. В жестком мире пустыни эти чувства не могли помочь, они только отягощали и без того бедную и тяжелую жизнь людей. Его натаскали этой верой настолько, что он мог без зазрения совести убить собственного ребенка. Почему же тогда был жив Итачи, ведь он когда-то тоже был всего лишь бесполезным ртом? Несмотря на все Фугаку нужен был наследник, кто-то, кто после его смерти мог продолжить дела семьи. Хоть они жили и бедно, но некогда огромный клан Учих почитался и уважался в их крае за силу и благородство. Да, по их жилам текла поистине голубая кровь, однако после одной из войн численность этой семьи с несколько тысяч человек сократилась до нескольких десятков, а позже и вовсе от целого клана в их роду остались лишь Фугаку и Микото. Учихи – все, как один, были воинами, с самого детства детей учили искусству борьбы и убийства, потому в сражении их отсылали на самые опасные и горячие точки… И выходцы из клана держали оборону достойно, до последней капли крови, но… бой был неравный, а потому защитив свою страну, они пожертвовали своими жизнями и существованием клана.

И вот, когда в их семье случилось долгожданное для роженицы пополнение, Микото тайком отдала ребенка Итачи, а сама с фальшивым свертком пошла на встречу с мужем к горному массиву. Подойдя к обрыву, где уже стоял отец ее детей, она со всей силы толкнула его в спину, но он зацепился за ее ноги и пытался подняться. Женщина не могла допустить спасения мужа, поэтому она схватила его за руки и вместе с ним отправилась… вниз. Конечно, когда родители не вернулись и через два дня, Итачи все понял... Долгими ночами, пытаясь успокоить маленького Саске – это было завещание матери, назвать малыша этим именем, – брюнет думал, что делать дальше… Работая по 12 часов в день, он просто не мог сидеть с ребенком. На няню денег не было, парень понимал – это тупик. И ему нужно было выбирать: или он уйдет с работы и они с Саске умрут от голода или он начнет воровать, чтобы была возможность нанять хоть какую-то няньку. Конечно, выбор был ясен… В тот же вечер, уложив малыша спать, он впервые в жизни пошел на преступление… и у него получилось, хоть и не без мук совести. Они наняли старенькую бабушку, которая с удовольствием сидела с маленьким Учихой. Итачи работал с пяти утра до пяти вечера, а когда Саске засыпал, он шел воровать… Проникал в дома, пока люди спали, и тихо забирал золото, деньги, что мог…

Это было ужасно, но и малыша он оставить не мог, это было выше его сил. Он готов был переступить через все свои принципы. Нужно было просто подождать, пока его срок не придет и они не вернутся… К Наруто. Тогда брюнет сможет спокойно выдохнуть…

В свободное время Итачи думал о блондине, почему-то уверенность в том, что его ждут – не таяла ни на минуту… Если бы у Учихи-старшего спросили бы, что он чувствует к голубоглазому, он бы промолчал… Он не любил его, он не считал его другом… Их связь была намного выше и глубже того, что обычно привыкли обзывать любовью. Для кого-то странно, но они никогда не занимались сексом и целовались лишь иногда. Они и без того, находясь в объятиях друг друга, чувствовали интимное и такое дразнящее единение душ.

"То, что объединяет нас, сильнее секса. Больше любви. Мы - одно целое. Я - это ты, а ты - это я, рожденный в другой оболочке. Наш союз уходит корнями на такую глубину, что мы и сами уже не знаем, почему стали так близки..." - так всегда говорил брюнет, когда Наруто неожиданно спрашивал, кто они друг другу и почему они не такие, как все.

- Саске, мы едем домой… Собирайся, - наконец, он произнес эти слова, такие долгожданные и такие приятные душе.
Они, будто щекотали его сердце, заставляя его биться сильнее.

Каково было удивление Учихи, когда на пороге его дома, прислонившись одним боком к двери, стоял он.

- Наруто?

Медленно, кажется, неверяще блондин поворачивается к зовущему, и по его щекам начинают бежать прозрачные соленые слезы…

- Наруто… что с тобой? Наруто!

И брюнет неожиданно даже для самого себя обнимает за талию вздрагивающего невысокого парня. Крепко. Надежно. Настолько тепло, что по их телам бегут мурашки, а меньший юноша утыкается носом в грудь мужчины и замирает.

Это их совершенно несказочная история. Счастливая она или нет – судить только Вам, но их счастье сейчас стоит рядом и осторожно улыбается, потому что кто, как не дети, чувствуют нежность, исходящую от людей. И маленький Саске ее ощущает своим крошечным чутким сердцем… Он знает, что теперь его папа будет счастлив.

Потому что Итачи вернулся.